Третья часть проекта «Тактильный кинематограф» рассказывает о существовании фильмов, которые «можно смотреть руками» — это идея Сальвадора Дали, воплощенная Константином Сёминым, «хватательное смотрение» Петера Вайбеля и ВАЛИ ЭКСПОРТ, мистификации группы «ТОТАРТ», визуальные манипуляции Валерия Айзенберга, кинопогружения в различные социальные среды Кати Павловой.
Константин Сёмин (по рисункам Сальвадора Дали)
«Андалузский пес» Сальвадора Дали
Россия, 2012
7'20'', закольцованная видеопроекция, ч/б, звук
Несмотря на то, что во время съемок «Андалузского пса» Дали буквально забрасывал Бунюэля письмами с предложениями новаторских приемов его создания и показа, лишь немногие из них нашли отражение в получившемся фильме. Кроме того, Бунюэль старался как мог приуменьшить вклад своего соавтора в процесс работы над картиной. В надежде восполнить пробелы и реализовать принадлежащую Дали идею «тактильного кинематографа» Константин Сёмин создал авторский ремейк произведения.
«Я много думаю о тактильном кинематографе, это было бы несложно и просто фантастично, если бы нам удалось сделать что–либо подобное в нашем фильме в качестве простой иллюстрации. Зрители кладут руки на стол, на котором появляются разнообразные предметы, следуя логике фильма. На экране герой гладит муфту, муфта появляется на столе и т.д., это будут эффекты абсолютно сюрреалистичные и душещипательные. Персонаж дотрагивается до трупа, а на столе пальцы погружаются в какой-нибудь порошок, если бы мы могли использовать шесть–семь хорошо отобранных синхронизаций... Нам следует подумать об этом, по крайней мере на будущее, если мы не можем осуществить это сейчас. Публика будет трепетать».
Из письма Сальвадора Дали Луису Бунюэлю.
Цит. по: Гибсон Я. Безумная жизнь Сальвадора Дали / Я. Гибсон; Пер. с англ. Н. Рыбальченко, Т. Михайлова. — М.: Арт-Родник, 1998.
ВАЛИ ЭКСПОРТ
Кино: постучи и прикоснись (Кино прикосновения)
Австрия, 1968
1'11'', видеодокументация перформанса
«В работе «Кино: постучи и прикоснись», которую я сняла в 1968 году, я исследовала женскую грудь как центральную тему киноиндустрии. Это фильм, снятый на улице, живой и подвижный, первый по-настоящему женский фильм. Показ, как обычно, происходит в темноте. Только кинотеатр стал меньше, он вмещает лишь две руки. Чтобы увидеть фильм, а в данном случае — ощутить и потрогать его, «зрителю» приходится засунуть обе руки во входное отверстие кинотеатра. Таким образом, занавес, который первоначально был поднят только для глаз, поднимается окончательно».
ВАЛИ ЭКСПОРТ
ТОТАРТ
Наталья Абалакова и Анатолий Жигалов
Полотеры
СССР, 1984
1'34'', видеодокументация перформанса, фильм 16 мм
Комната в квартире художников. Мужское и женское тело, дверной глазок, щетки для натирки пола. Камера: Игорь Алейников
Courtesy of the artists. Photo: Igor Aleynikov
Художники натирают пол в комнате, постепенно раздеваясь, как сбрасывают рубашки разгоряченные работой полотеры. Раскачивающиеся движения то сближающихся, то расходящихся мужчины и женщины ассоциируются с половым актом, тем более что зрители «подглядывают» за происходящим через дверной глазок. Ритуализация обыденного действия с одной стороны и отсылка (через намек на «порнографию») на асексуализацию тоталитарного общества, где все под запретом.
Визуальные манипуляции (18, 16, 19, 13)
Россия, 2012
No18 — 15'30'', No16 — 16'48", No19 — 40'26'', No13 — 24'55'', видеоинсталляция
На основе авторских перформансов 1995—1998 г.г.
«Однажды в московском троллейбусе «Б» я увидел девушку. Кожа у неё на лбу была сильно натянута. До блеска. Я подумал: если притронуться к нему бритвой, кожа с треском лопнет. Возможно, именно это наблюдение и моя реакция на него вызвали впоследствии серию перформансов под названием «Визуальные манипуляции». Я взял подрамник и натянул на него несколько листов бумаги разного цвета. Спроектировал на полученный экран слайд и стал резать бумагу. Экран с проекцией можно воспринимать как некое активированное «пустое место». Но в отличие от классического искусства, где чистое место (холст) надо чем-то занять, заполнить объектом, здесь задача — сохранить «пустоту». Создать только место для бесконечного количества композиционных форм.
Ничто, кроме места, не будет иметь места.
Стефан Малларме
Сколько бы я не резал бумагу, сколько бы не появлялось новых форм и, соответственно, ассоциаций, действие не достигает цели, оно лишь действие. Есть лишь попытка пересоздания. Говоря словами С. Жижека, «нарциссическое удовлетворение совершенно очевидно». В некотором смысле «Визуальные манипуляции» — это бессознательное действие, потому что основано на воспоминании, а по З. Фрейду память и сознание — взаимоисключающи. В проекте изучается творческий процесс, в смысле его спонтанной и рутинной составляющих. В отличие от кинематографа, где экран — место иллюзии, тут экран — это объект, на котором происходят реальные события».
Валерий Айзенберг
i am a fish
Россия, 2011—2012
6'9'', двухканальное цифровое видео, цвет, без звука
Работа представляет собой видеодокументацию перфоманса, проведенного художником в Москве и в Банкоке, где Екатерина Павлова путешествовала, надев на себя голову «рыбы», метафорически воплощая переживание себя как безгласного существа в чуждой для себя среде.
«Важной частью моего перфоманса является физическое расширение моего тела («рыбья голова») как опыт осмысления «себя» как «другого». Бангкок или Москва, меняя свое территориальное положение, я расширяла границы поиска среды, коммуникаций, изменения чувствительности людей, их реакций. Своим образом я пыталась изменить обыденную визуальную реальность зрителя, который и сам был включен в эту расширенную реальность, ибо он видел меня».
Екатерина Павлова